Источниковедение вещественных памятников (Археологическое источникрведение)

Под источниковедением вещественных памятников, или археологическим источниковедением, понимается смежная область между археологией и источниковедением, выделившаяся более тридцати лет назад. Это произошло, несмотря на утверждение еще со времен академика С.А. Жебелева научного направления, не признававшего за вещественными источниками, какой бы то ни было специфики важной для методики исследования [Жебелев, 1923: с. 130]. Согласно С.А. Жебелеву, «тот метод, которым пользуются при археологических занятиях», покрывается методом, применяемым при занятиях филологическими и историческими науками. «Во всяком случае, какой-либо особый археологический метод вряд ли есть нужда придумывать, равно, как не приходится говорить и о каком-либо особом «подходе» при занятиях археологией» [Жебелев, 1923: с. 130]. И полвека спустя «археологическое отражение мыслилось очень простым», неспецифичным, не требующим особой методики и подготовки [Клейн, 1978: с. 40].
Интересным в этом плане является мнение Ч. Редмана, который полагал, что каждый исследователь может иметь свое представление о сфере компетенции археологии. Оно зависит от его подхода, подготовки, способностей, интересов и финансовой обеспеченности [Redman, 1973: p. 5].
И лишь в 1955 г., благодаря Г. Чайлду, а в 1957 г. и в СССР после публикации доклада Б.А. Рыбакова археологические источники получили официальное признание [Клейн, 1978: с. 19]. Вслед за этим было признано, что «вещи как источники информации коренным образом отличаются от других источников информации по способу, которым она в них закодирована, и, следовательно, по средствам ее извлечения» [Клейн, 1978: с. 19]. Именно с этого времени археологическое источниковедение начинает свой отсчет. Археологическое источниковеденение в 70-е годы пытался выделить в качестве раздела Ю.Н.Захарук.
Согласно представлениям Л.С. Клейна археология, изложенная в «Археологических источниках» [Клейн, 1978], является источниковедческой наукой и должна изучать материальные остатки, выявляя закономерности их функционирования. Такая постановка вопроса была направлена против концепции Арциховского – Рыбакова, господствовавшей в советской археологии. Эта концепция трактовала археологию как «историю, вооруженную лопатой» и видела в таком историзме отличие марксистской археологии от буржуазной.
Л.С. Клейн негативно оценивает идею тождества археологического и исторического знания (он призывает «рассечь кентавра», т.е. отделить археологию от истории), настаивает на автономном источниковедческом характере археологии как науки. Специфику археологического источника он видит в том, что древний вещественный материал характеризуется двойным отрывом от интеллекта исследователя: вещи оторваны от понятий (в которых осмысляется прошлое) и древности оторваны от современной действительности. Это определяет особую трудность археологической интерпретации. Новизна этой работы нам видится в том, что центр тяжести археологической теории переносится с культурно-исторического процесса на соотношение археологического источника с этим процессом, т. е. на формирование источника. Аналогичный сдвиг в то же самое время происходил в американской археологии (выступление «бихевиорной археологии» Майкла Шиффера против «процессуальной» археологии Люиса Бинфорда). Это была первая в советской литературе обобщающая работа. Посвященная проблемам археологического источниковедения. Несмотря на мое несогласие с выдвинутыми Л.С. Клейном положениями в отношении места археологического источниковедения в системе археологического знания, книга эта имеют несомненный научный интерес… Она написана увлекательно, живо, полемически заостренно и содержит громадный материал, излагает различные точки зрения, выдвигает фундаментальные теоретические вопросы и побуждает читателя задуматься….
Особую позицию в понимании соотношения археологии и исторической науки занимает М.В. Аникович. Признавая исторический характер археологии как науки, он настаивает на необходимости выработки специальных приемов извлечения из археологического источника исторической информации. Рассматриваемой теме посвящена его статья «Проблема определения науки в советской археологической литературе тридцатых-шестидесятых годов», в которой дан анализ основных теоретических публикаций 1929-1933 гг. При этом исследователь уделяет внимание вопросам понимания археологического источника и методов исторической интерпретации в «марксистской» археологии. В итоге он констатирует, что «в качестве реального результата, повлиявшего на сознание ученых, осталось всеобщее убеждение в том, что вещественные источники являются историческими источниками, что главнейшая задача археолога – раскрывать на основе их анализа социальные отношения, уметь «видеть» за вещами человека».