Политическая основа Новой археологии

Подчеркивая революционность своих идей, мятежность своих действий и вообще свою оппозиционность археологическому истэблишменту, лидеры «Новой археологии» в обстановке молодежных бунтов 60-х гт. в какой-то мере явно ассоциировали себя с левыми политическими движениями и были склонны придавать своей оппозиционности классовую окраску.

Это очень явно просматривается в филиппиках Бинфорда против Брейд-вуда. Начало столкновения имело сугубо личный характер. По мнению Бинфорда, Брейдвуд, раздосадованный успехом молодого преподавателя среди студентов (в ущерб его, Брейдвуда, собственной популярности), стал чинить помехи работе Бинфорда.

Личная обида переросла у Бинфорда в идейное противопоставление. И хотя Брейдвуд и его ученик Р. М. Эдамс как раз занимают в американской науке в идеологическом аспекте позицию на левом фланге, будучи последователями Чайл-да, Бинфорд представил своего противника неким представителем истэблишмента, всячески подчеркивая его буржуазность: «Его пиджаки всегда из твида, он носит вязанные одноцветные галстуки, а его рубашки — из шотландки ламберджек. Кроме того, Брейдвуд джентльмен: он потягивает шерри Хиринп ездит в вагонах высшего класса и отдыхав! под раскидистыми деревьями своей загородной усадьбы. Археология для него — нечто вроде детективного романа, полного гайны и романтики. Она открывает борьбу человека за подъем к цивилизации И только джентльмен, стоящий в конце этой линии прогресса, может понять характер борьбы …». Бинфорд прямо указывает, что его сарказм относится именно к «социальному образу Брейдвуда».

И он намекает, что конфронтация с Брейдвудом в некоторой мере вызвана еще и социальными корнями самого Бинфорда: «Я находил его отталкивающим. Конечно, это поясняет не столько Брейдвуда, сколько меня самого. Я вскормлен на Юге. Я родился в семье, соединяющей тяжелую шахтерскую работу в пригорьях это с отцовской стороны и ностальгическую погруженность в довоенный Юг с материнской. Сколько я себя помню, мне всегда напоминали, из какой очень хорошей семьи я происхожу, но во время депрессии мы жили уж никак не на широкую ногу.

Общество, в которое я вошел, где я видел, как моего отца третируют снобы с претензиями на положение в обществе, оставило свои следы. Меня часто подводил мой грубый акцент. Мне было ясно, что моя семья и я должны зарабатывать уважение изо дня в день. Респектабельность не была чем-то, что я мог ожидать от прочного социального положения.

Манеры Брейдвуда, его стиль жизни и голос — все возбуждало во мне эмоции, восходящие еще к моему детству. Таковы социальные шрамы, которые все мы на себе несем». Видимо, Бинфорд надеется, что эти «социальные шрамы», это клеймо аутсайдера как-то пояснят читателям его мятежность. И он, и другие лидеры НА подчеркивают, как необычно и трудно рождалась НА, как препятствовали старшие ее появлению на свет, каким неполноправным членом она оказалась в семье археологических школ.

Вспоминаются «подпольные» занятия Бинфорда и Пэпу-орта с младшими студентами, несогласие Гриффина на защиту диплома Бинфорда («только через мой труп»), прерванная инаугуральная лекция Бинфорда в Чикаго, отказ утвердить экспедицию Бинфорда ввиду его некомпетентности (происки Брейдвуда) и т.д. Д. Кларк возмущался по поводу препятствий, чинимых старыми редакторами печатанью трудов НА: «вечно ли будет позволено синим карандашам упражняться в своей диктаторской цензуре против прогресса в археологии?».

Но самосознание личностей или даже их действительное социальное происхождение мало что дают для характеристики движения, если это отдельные личности (пусть даже вожди), а не статистически обобщенные фигуры, не массы Отчужденность НА по отношению к истэблишменту, ее на первых порах неполноправность — весь этот комплекс незаконнорожденности также сами по себе не содержат указаний на социально-классовые отношения (это могут быть и чисто конкурентные столкновения группировок или поколений на одной социальной базе).

Вообще анализ социально-исторических корней идейного течения в науке не сводится к определению социального происхождения, положения и интересов его участников или к отысканию такой одной социальной силы, которая непосредственно заинтересована в победе его идей и потому оказывает ему всяческую поддержку. Обычно нет такого непосредственного и однозначного соответствия; социальные корни течения сложнее, на его возникновении и становлении сказывается взаимодействие разных социальных сил, и требуется анализ их расстановки, анализ исторической ситуации.
Экономическая база. Было бы вульгаризацией материализма объяснять любые крупные повороты научного мышления экономическими сдвигами. Но было бы отходом от материализма вовсе не учитывать при историческом анализе таких поворотов экономическую базу развития науки.
Первое, что бросается в глаза при знакомстве с исследованиями адептов НА, это широкий размах работ, со сплошным обследованием целых микрорайонов и ориентировкой на анализ массового материала, а не отдельных наиболее эффектных находок. Второе — высокая насыщенность работ необходимыми для такого анализа логико-математическими операциями. То и другое связано с интенсивным применением современнейшей техники, в частности, компьютерной, и с большими затратами средств.
Литература
Клейн Л.С. Новая археология (Критический анализ теоретического направления в археологии Запада) – Донецк, 2009: 393 с.