Sibirica

24

Mar, 2023

Friday

  • Естественная история
  • История (с3) Гуманитарная историческая наука
    • Археология
    • Этнология
  • Новости
  • Ресурсы
    • Археологический портал знаний
  • Стат-пакет
  • Карта Сайта

Время: 16:56

Вы находитесь здесь:

  • Главная
  • Структурная археология
  • Идеи филологического структурализма в Советском Союзе.

Идеи филологического структурализма в Советском Союзе.

Идеи филологического структурализма в Советском Союзе: Пропп и Лотман. Но наиболее интересное продолжение работа ван Геннепа нашла в СССР в 1928 г.
Пионером структурализма в культурной антропологии или этнологии является русский фольклорист немецкого происхождения Владимир Яковлевич ПРОПП (1895 – 1970, рис. 1). Родившись в двуязычной семье, он получил имя Герман Вольдемар. В детстве он воспитывался русской няней и гувернантской, учившей его французскому и игре на фортепьяно. Потом он учился в немецкой гимназии (Annen-schule) в Петербурге. Окончив Петербургский университет в 1918 г., Пропп работал учителем немецкого в школах, а затем в институтах, с 1932 по 1969 – в Ленинградском университете, с 1938 г. как профессор.
О своей первой книге, которая сделала его знаменитым, он писал в дневнике: «У меня проклятый дар видеть во всем, с первого взгляда, форму». Под формой он не имеет здесь в виду внешность, а скорее структуру, в которую отлито содержание. Он вспоминает, как однажды взял собрание русских народных сказок Афанасьева и начал читать. «Сразу же мне открылось: композиция всех сюжетов одна и та же». Так в 1928 г. появилась «Морфология сказки» Проппа. Автору было тогда 33 года – возраст Христа.
В книге “Морфология сказки” (1928) он построил, так сказать, метасюжет волшебной сказки – т. е. обобщенную схему последовательности мотивов, в которую укладываются все реальные сюжеты волшебной сказки – они оказались очень схожими. В этом метасюжете есть единая линейная последовательность событий, и персонажи, встречающиеся в сказке и участвующие в этих событиях в жесткой последовательности, имеют определенные функции: “трудная задача”, “вредительство” и т. д. Всего их 31. Одна и та же структура, выраженная этими отношениями, проявляется в разных сказках. Каждая начинается с того, что герой покидает дом, затем встречает некоего помощника, который дает ему чудесный дар, затем герою наносят вред, он получат трудное задание и т. д. а реализация этой схемы разная. Фактически Пропп создал первую в семиотике порождающую грамматику.
Книгу встретил холодный прием. Даже серьезные исследователи говорили, что Пропп изучает скелет вместо тела сказки. Но эта книга была только частью пропповской работы. В другой своей книге “Исторические корни волшебной сказки” (написана до 1939 г., опубл. в 1946), Пропп исследовал тело сказки. Он проследил генетические корни, основу этой схемы, связав разные функции и персонажи с этнографическими материалами и мифологическими представлениями первобытных народов. Эту основу он увидел в обрядах инициации, структурированных ван Геннепом. Пропп связал с ними не отдельные сюжеты, мотивы или персонажи, а весь жанр в целом. Это в обрядах инициации мальчик удаляется в иной мир, получает трудные задачи, его ранят и т. д. Метасюжет восходит к объяснительному мифу инициации, а его “бытование” – к инсценировке мифов при обучении новичков.
Таким образом, жанр волшебной сказки был изучен не как художественное явление, а как образная (тоже знаковая) система, с единой для всех таких сказок структурой, за которой стоит символика первобытной обрядности, с ее специфической ментальностью.
Систему структурного анализа, разработанную на материале волшебной сказки, Пропп затем применил и к чисто этнографической теме – в книге “Русские аграрные праздники” (1963). Он показал, что и они состоят из одинаковых компонентов, и настаивал, что надо изучать не отдельные праздники, а весь годичный цикл аграрных празднеств.
Пропп увлекательно читал лекции (я слушал их на первом курсе) и был чрезвычайно внимателен к ученикам (я писал у него свою первую работу и сохранил его подробный письменный анализ ее). Были в его трудах и недостатки – он, в частности, следовал эволюционистской методике выборочного сопоставления материалов из разных культур. В тогдашней Советской России его труды были встречены в штыки. Его обвиняли в формализме (поскольку он недостаточно анализировал классовое содержание в марксистском духе), в космополитизме (слишком много упоминал иностранных ученых и не подчеркивал своеобразие русской сказки по сравнению с прочими) и т. д. Всё это были серьезные обвинения в советское время и обвиненный в этом мог закончить жизнь в лагере или потерять ее вообще. Проппу повезло – его не репрессировали, однако всего лишь терпели.
Я помню его как маленького скромного старичка с прекрасными миндалевидными глазами, благородным орлиным носом (всегда красным от насморка) и крохотной бородкой. Его баритон был неожиданно звучным, а лекции захватывающими.
Значительно моложе Проппа был филолог Юрий Михайлович ЛОТМАН (1922 – 1993), работавший в Тарту (Советская Эстония) и создавший там влиятельную школу, несмотря на то, что власти относились к нему недоброжелательно, с подозрением. Школа Лотмана перенесла на изучение литературы и всей культуры семиотический аспект лингвистического структурализма. Эти исследователи рассматривали культуру как знаковую систему, в которой за планом выражения они вскрывали план содержания. Они проникали в подсознание культуры, где творческая свобода и индивидуальная воля были ограничены внутренними законами знакового поведения, присущими данной культуре. За парадной, официальной, идеологизированной символикой и соответственными формами поведения они вскрывали реальный подтекст, самими носителями культуры часто неосознаваемый и далеко не всегда им приятный. Они прослеживали смену этих знаковых систем, их обусловленность социально-экономическими сдвигами и традицией.
Литература
Клейн Л.С. История археологической мысли. СПБ, 2 005.

НАВЕРХ

© 2012-2013 Business News. All rights reserved.

Закрыть

Зайти на сайт

Логин

Пароль

Запомнить меня

Забыли пароль?

Логин