Теория Среднего Уровня Л.Бинфорда

Бинфорд: Теория Среднего Уровня. Еще публикуя свои этноархеологические исследования о нунамиутах, Бинфорд неизбежно должен был не только организовывать их для доказательства своей идеи «структурных поз», но и продумывать методологические проблемы, навеваемые этим ходом исследований. Он всё больше начинал задумываться о пропасти между «двумя контекстами» и о «мостообразующей аргументации».
Некоторые признаки этого видны уже в его книге «Этноархеология нунамиутов». Книга эта вышла в 1978 г., но, видимо, в основном была написана раньше — публикация ее сильно задержалась из-за трудоемкости обработки материалов экспедиций 1969 – 72 гг. Даря мне книгу, Бинфорд надписал ее: «Это моя самая амбициозная попытка развить методологию».
Что же в ней есть методологического, кроме самой идеи этноархеологии? Бинфорд начинает с того, что археологи исследуют археологический источник, но он – современный объект, «и любое наблюдение, которое я как археолог делаю с помощью раскопок на археологическом местонахождении, является современным наблюдением… Я должен аккуратно спроецировать мои современные наблюдения на прошлое…» (Binford 1978: 1). Чтобы это сделать, нужно установить «условия, которые производят археологические факты» (Ibid., 2). История археологии характеризовалась сменой взглядов на эти условия. Значительную часть своего введения Бинфорд посвящает изложению того, как старые представления о том, что археологические факты характеризуют качества и действия мастера-изготовителя, сменились пониманием того, что мастер действовал по нормам культуры. Далее, появилось представление, что культура эта изменялась под воздействием природных условий, к которым она должна была адаптироваться. А затем эти традиционные взгляды стали уступать место новым представлениям, что культура системна, что на процесс ее эволюции воздействуют многие факторы и условия, и что системность ее позволяет их выявить многомерным анализом, в частности выявить и «структурные позы».
Но в конце этих рассуждений, не выходящих за пределы процессуальной археологии, у Бинфорда проскальзывают необычные для Новой Археологии мысли. Он пишет, что надеется «открыть некоторые из связей между действовавшими живыми системами и статическими археологическими продуктами, произведенными динамикой ситуации» (Ibid., 6). Далее он вопрошает, «является ли формирование археологических остатков как побочного продукта адаптивного поведения процессом, оперирующим и в современном мире». Он отвечает утвердительно на этот вопрос (Ibid., 12). При этом отмечает, что «мы можем прямо испытать характер связей между археологическим побочным продуктом и поведением» (Ibid., 11). Необычность этих мыслей в том, что Бинфорд прибегает к этнографии, что он пользуется эмпирическим методом, что занимается формированием источников. Но всё еще весь пафос обращен на утверждение адекватности «двух контекстов». Расстояние между ними мыслится коротким, а формирование источников зависит только от поведения людей прошлого – как они выводили вещи из обихода.
В 1977 г., всего через год после выхода «Поведенческой археологии» Шиффера Бинфорд выпустил под своей редакцией сборник «Для построения теории в археологии» (можно перевести и «За построение…). Подзаголовок определяет конкретное содержание тома: «Очерки о фаунистических остатках, ресурсах акваторий, пространственном анализе и системном моделировании». Книга эта, вышедшая на год раньше «Этноархеологии нунамиутов», видимо была написана позже: в ней есть новации, отсутствовавшие там. В теоретическом введении к тому Бинфорд разделывается не столько с противниками Новой Археологии, сколько с не угодившими ему «новыми археологами», в том или ином вопросе не оправдавшими его ожиданий.
«В отсутствие прогресса относительно применимой теории нет новой археологии, только в лучшем случае антитрадиционная археология. С нетерпением я ожидаю «новую археологию», но то, что пока что представлено под этим термином, это анархизм неопределенности, оптимизм и продукты крайне различного качества. … Если же дискуссионная среда 1960-х стимулирует только дальнейшие споры, тогда окажется, что «новая археология» была ошибкой, приведшей всего лишь к общественному возбуждению на сравнительно темном поле» (Binford 1977: 9).
Бинфорд вдруг почему-то решил (или осознал), что Новая Археология не заменила традиционные теории новыми. Это нетерпимое положение он решил исправить и предложил развивать теории не на одном, а «по меньшей мере» на двух уровнях. Первый – это общая теория археологии. Она трактует процессы изменения культурных систем, их функционирования и развития (эволюции). Это то, что американцы именуют культурным процессом и чем, собственно, Новая Археология и занималась всё это время. В этой работе Бинфорд говорит об Общей теории как-то мельком. Всё внимание он уделяет «идеям и теориям (теория среднего ряда), относящимся к формирующим процессам археологического источника» (Binford 1977: 7).
Теперь можно видеть, как Бинфорд тоже переместил второй ряд законов в центр своих исследований, не только на практике (создавая этноархеологию), но и в теории. Он помещает теорию, построенную вокруг этих законов уровнем ниже теории культурного процесса (т. е. общей теории археологии), но уровнем выше теорий, выдвигаемых относительно частных проблем археологии (о них он здесь вообще ничего не говорит). Поэтому он назвал ее Теорией Среднего Ряда (Middle Range Theory). В русской терминологии это Теория Среднего Уровня. Он строит свою концепцию Теории Среднего Уровня на утверждении, что события прошлого недоступны для нас; они не наблюдаемы, и заключения из них не могут быть прямо подтверждены нынешними археологическими фактами. Эти современные факты нужно связать с событиями прошлого. Общие теории антропологии не имеют дело с этими фактами, они объясняют общий ход культурного процесса. Нужно иметь особую теорию, теорию среднего уровня, которая будет выполнять эту задачу – связывать статические факты современности с динамикой событий прошлого.
Она исходит из принципа актуализма, который был давно установлен в геологии. Он утверждает, что в прошлом действовали те же самые законы, которые актуальны сейчас, и проходили те же в принципе процессы, что и сейчас протекают. Нужно только поискать, где их наблюдать, и подумать, как обобщить и выверить результаты, как из них извлечь заключения.
Эта теория важна только для археологии, не для антропологии. Таким образом, археология рассматривается здесь уже не только как антропология. Не как антропология, не как процессуальная… Где вы, добрые старые времена Новой Археологии?
Так у Бинфорда произошел тихий отход от процессуальной археологии. Теперь уже прямые соответствия археологического контекста живому контексту прошлого представляются ему невозможными. Расстояние между ними велико, и его надо перекрывать Теорий Среднего Уровня. На этой почве разгорелся его спор с Ричардом Гулдом.
Хотя Гулд и учился недолго у Бинфорда, он не принадлежал к Новой Археологии. Бинфорд уличал его в эмпиризме, поскольку Гулд искал в археологических источниках прямые аналогии этнографическим ситуациям. В ответ Гулд в статье «Эмпирист дает отпор» заявил, что это как раз великому теоретику не хватает эмпирических данных. Он отозвался без особого почтения «об еще одной стимулирующей бинфордовской идее, которая повергнута в прах из-за того, что нуждается в надежной эмпирической базе» (Gould 1985: 641). Рассерженный Бинфорд разложил по косточкам доводы Гулда и заключил: «Гулду приходится придти к выводу, что утверждения о прошлом невозможны, раз для нас не осталось эмпирических данных, которые мы могли бы увидеть». И Бинфорд наставительно замечает:
«Прошлое ушло, Ричард. Есть только современные статистические данные. Наше дело понять эти современные факты, чтобы надежно сконструировать (вывести, если угодно) «реальный мир» прошлого. Настаивать на том, что «реальный мир» прошлого присутствует в археологических источниках, сущий нонсенс» (Binford 1989: 116).

11. «Допущение о Помпеях». Но Бинфорд не принял концепцию Шиффера. В 1981 г. в статье «Поведенческая археология и «допущение о Помпеях»» он выступил с резкой критикой Шиффера. Он убежден, что Шиффер не вписывается в Новую археологию, потому что по натуре он индуктивист. Он ведь воспринимает ситуацию Помпей как идеальную для археолога и уповает на эмпирическое обобщение таких материалов, а обычную реальную картину считает искажением идеала. Приравнивая каждый археологический источник в идеале к Помпеям, Шиффер принимает его существование за момент, в который и произошла катастрофа. На деле это лишь один моментальный снимок в его истории. Он обвинил Майкла Шиффера в том, что тот в своей «поведенческой археологии») не учитывает этого – «хочет найти Помпеи» (Binford 1981: 197, 201). Нельзя сводить памятник к моменту его гибели. Часто это даже не наивысший пункт в его истории. Шифферовские искажающие «трансформы К» — это часто деятельность людей живших на этом месте во время функционирования памятника, из нее и состояло это функционирование. Обычный археологический источник не может содержать «искажения», потому что это означало бы искажать самого себя (Binford 1983: 235).
Те сведения, которые археолог получил обобщением материала – от одного момента существования памятника или от ряда моментов, это лишь начало его работы. Теперь ему предстоит строить теоретические выводы и реконструировать всю историю памятника, его динамику – не только функционирование, но и эволюцию. Как всегда, Бинфорд подчеркивал значение теории.
В книге «Работая в археологии», вышедшей в 1983 г., Бинфорд повторил свои обвинения Шиффера.
В своем ответе Шиффер отметил, что есть разные типы памятников. И вообще, «на деле предпосылка о Помпеях состоит в том, что археолог может трактовать комплексы с днища жилищ любого памятника, как если бы они были Помпееподобными систематическими инвентарями… Игнорируя, не замечая или отбрасывая воздействие и эффекты культурных процессов формирования (источников), исследователи молчаливо подразумевают…, что их комплексы имеют Помпееподобный характер» (Schiffer 1985: 18, 20).
Надо признать Бинфорд уловил слабые места в концепции Шиффера, но это слабости оформления концепции – ну, не истину искажают «трансформы», а первоначальную информацию; неудачным было и возведение Помпей в идеал. Но всё же именно Шиффер первым сформулировал, не без воздействия практики самого Бинфорда, законы формирования источников как центр археологической методологии.
В 1983 г. Бинфорд выпустил также книгу «В поисках прошлого. Декодирование археологических источников». Слово «источник» тут даже вынесено в название. Эта книга является изложением лекций Бинфорда, прочитанных при его поездке в Европу в 1980 – 81 гг. по приглашению Ренфру. Книга содержательная, увлекательно написана, однако новых идей не содержит. На обложке — Бинфорд, который всё еще молодо выглядит, но с седой бородкой (рис. 11). Ему за 50. С этих пор ничего привычно сенсационного из под пера Бинфорда не появится. В 2001 г., когда ему будет под 70, выйдет его книга «Создание опорной системы: аналитические методы для построения археологической теории с использованием этнографической и природной систем данных» – обобщение материалов по 390 этнографическим культурам охотников и собирателей с тенденцией к земледелию и скотоводству – тут предъявлены аргументы «Пост-плейстоценовой адаптации». Это солидный и интересный труд, но без принципиальных новаций.
Литература
КлейнЛ.С. История археологической мысли. СПБ,2005